Однажды я смотрю на него, на его тонкую руку, вытянутую поперек парты, на его спину в цветастой рубашке, на волосы, убранные назад и понимаю, что вроде как всё. Прошло это странное, непонятное мне чувство. И я уже не понимаю, как вообще могла его испытывать.

Боюсь, что если я заговорю с ним снова, не так, как иногда мы перебрасываемся парой фраз, а по-настоящему долго, как тогда в мае, то оно вернется. Потому что то, что я вижу по средам и пятницам через парту от себя это не то, что я видела тогда.

С ним нужно говорить, только тогда его можно почувствовать по-настоящему. Внешность ничего не дает.

Его внутренний мир это же целая вселенная, настоящий космос.